По данным фонда ИСЭПИ, писатель Захар Прилепин занимает пятую строчку в списке самых перспективных политиков России. Понятно, что в прикремлевском фонде ИСЭПИ содержится столько же научной объективности, сколько в современной России публичной политике. Тут важно не то, какой писатель Захар Прилепин имеет политический вес и реальные политические перспективы, а то,какое место ему отводится в той "второй реальности", которую создают официальные СМИ и официальное экспертное сообщество.
В этой "второй реальности" (а настоящая реальность в России живет инкогнито в глубоком подполье) Захар Прилепин - это писатель номер один. В рейтинге за апрель 2015 года его роман "Обитель" занимает первую строчку как самая продаваемая книга. Продаваемость книги на 90% зависит от моды, создаваемой СМИ и политикой книжных магазинов, которые выкладывают книги таким образом, что одни найти невозможно, а о другие посетители спотыкаются.
Количество всевозможных "Русских Букеров", "Национальных бестселлеров", "Больших книг" и прочих наград, которыми литературная общественность осыпает писателя Захара Прилепина, при простом перечислении занимает три экрана компютера.
Хвалебные отзывы на его книги принадлежат таким людям, как Людмила Улицкая, Марк Захаров, нобелевский лауреат по литературе Гюнтер Грасс, Михаил Швыдкой, Эммануил Каррер. Я перечислил только те, которые, во-первых, нашел, не прикладывая особых усилий, а, во-вторых, от тех людей, к мнению которых о литературе есть смысл прислушаться.
Итак, в той "второй реальности", которую создают СМИ и эксперты, Захар Прилепин - один из лучших писателей России, возможно, что и лучший. И, вдобавок, один из самых перспективных политиков.
До сих пор писателя Захара Прилепина критиковали за его политические взгляды. Довольно буйную дискуссию вызвал его роман "Санькя", на который написал разудалую рецензию президент "Альфа-банка" Петр Авен. "Санькя" - это роман про лимоновскую партию, членом которой состоит и сам писатель Захар Прилепин. Естественно, Авену не нравится ни сама партия, ни ее программа, ни образ мысли и действий главного героя. И Петра Авена можно понять, если учесть то, что из себя представляет сам Петр Авен и то, что собираются нацболы сделать с такими как он.
"Вместо того, чтобы заниматься обустройством своей жизни – посадить дерево, построить дом, постирать носки, прочитать на ночь сказку ребенку, надо сначала ничего не делать, а потом, бухнув, взять палку и раздолбать все вокруг…", - возмущается президент "Альфа-банка" Петр Авен неправильным образом жизни главного героя "Саньки".
Главная причина такого неправильного поведения героя романа, по мнению банкира – зависть. "Смириться с тем, что те, кто успешен, эту свою успешность заслужили талантом, работой, нет никакой возможности", - ставит диагноз президент "Альфа-банка".
При таких критиках никакие льстецы не нужны. Поскольку успешность абсолютного большинства российских долларовых миллиардеров и мультимиллионеров была
не "заслужена талантом, работой", а просто роздана по случаю в ходе сначала ваучерной приватизации, а особенно потом, в ходе залоговых аукционов. И невозможно вразумительно объяснить, почему, например, крупнейшая в России и одна из крупнейших в мире компаний по производству драгоценных и цветных металлов, созданная ценою жизни сотен тысяч рабов сталинского ГУЛАГа, вдруг стала собственностью двух приятелей, у одного из которых главными талантами являются его рост и гибкий позвоночник, а у другого только гибкий позвоночник.
И в этом кроется, возможно, одна из причин успеха писателя Захара Прилепина. В условиях полной зачистки публичного поля, превращения его в пустошь, на нем остались только вот такие прилепины и авены, а из двух этих типов многие выбирали Прилепина как более искреннего и честного.
В 2012 году произошло событие, после которого писатель Захар Прилепин должен был исчезнуть навсегда из большой литературы, а также из пространства общественной жизни и затеряться в закоулках и тупиках контркультурного мира, в подвалах маргинальной культуры, где издают "Майн Кампф" и продают видео с детской порнографией. Дело в том, что в 2012 году писатель Захар Прилепин написал "Письмо товарищу Сталину". В момент публикации этого произведения на лбу писателя Захара Прилепина появилось несмываемое клеймо антисемита и сталиниста.
Текст этого письма Захар Прилепин подписал: "Российская либеральная общественность". То есть Прилепин написал то, что на самом деле, по его мнению, думает либеральная общественность, но в силу своего лицемерия, по мнению писателя Прилепина, открыто сказать не может. Однако, под псевдонимом "российской либеральной общественности" писатель Захар Прилепин имеет в виду российских евреев.
Среди известных российских антисемитов немного таких, как Макашов, которые практически открыто призывают к погромам. Большинство "намекающих" антисемитов, таких, как, например, бывший министр печати Михаил Полторанин, который "подмигнул" антисемитам своей известной фразой про "лагерный иврит", на что тут же откликнулся другой застенчивый антисемит, Александр Невзоров, который тут же бросился публично пожимать Полторанину руку.
Времена изменились и антисемит Прилепин теперь не маскируется. "Мы заработали миллионы на заводах, построенных твоими рабами и твоими учеными. Мы обанкротили возведенные тобой предприятия, и увели твои деньги за кордон, где построили себе дворцы", - пишет писатель Захар Прилепин от имени "либеральной общественности".
А чтобы ни у кого не осталось сомнений, как зовут эту "либеральную общественность" на самом деле, писатель Прилепин ставит под подписью вот такую звезду Давида: "Ты сохранил жизнь нашему роду. Если бы не ты, наших дедов и прадедов передушили бы в газовых камерах, аккуратно расставленных от Бреста до Владивостока, и наш вопрос был бы окончательно решен. Ты положил в семь слоев русских людей, чтобы спасти жизнь нашему семени… Мы не желаем быть благодарны тебе за свою жизнь и жизнь своего рода, усатая сука". Конец цитаты.
И далее, ода Сталину от имени "либеральной (на самом деле, еврейской) общественности: "Ты – иная точка отсчета. Ты другой полюс. Ты носитель программы, которая никогда не вместит наше местечковое сознание… О, если бы ты прожил еще полвека – никто бы не разменял великую космическую одиссею на айподы и компьютерные игры".
В любой нормальной стране писатель, публично проявивший свой антисемитизм и сталинизм, стал бы маргиналом. В России его продолжают возводить на пьедестал. Ну да, антисемит и сталинист, с кем не бывает, зато талантлив же, опять же, вон Федор Михалыч тот еще юдофоб был, а гляди, какой великий писатель вымахал.
Про литературный талант писателя Захара Прилепина чуть позже, а насчет антисемитизма Достоевского: тут есть одна важная деталь, которая при всей омерзительности любой ксенофобии не позволяет ставить на одну доску Прилепина с Достоевским не только из-за несоизмеримости масштаба этих литераторов. Антисемит середины XIX века принципиально отличается от антисемита второй половины XX и начала XXI века тем, что первый не мог знать о Холокосте и самых кровавых еврейских погромах конца XIX - начала XX века, а второй не может об этом не знать. После Холокоста антисемитизм - это клеймо, при наличии которого с человеком нельзя говорить даже о погоде. И то, что антисемит Прилепин остается в публичном обороте, - это симптом глубокой болезни российского общества.
Теперь о литературном таланте писателя Захара Прилепина. Возьмем тот же роман "Санькя", про который восторженные критики говорят, что это знаковый роман "двухтысячных", горьковская "Мать" XXI века. Попробую отбросить все возможные претензии к тому идейному заряду, который несет в себе этот текст. Не буду касаться языка, в силу большой субъективности языковых оценок литературного произведения. Задам лишь один вопрос, касающийся главного: насколько писатель Захар Прилепин выполнил условия той оферты, которую любой писатель предлагает читателю, приглашая его в пространство своего текста.
Умберто Эко в своих лекциях о литературе под общим названием "Шесть прогулок в литературных лесах" говорит о "художественном соглашении", которое читатель заключает с автором. Его суть в том, что читатель обязуется верить в ту выдуманную реальность, которую предлагает ему автор, например, что волки умеют говорить, но сказочный, говорящий волк все равно сохраняет основные черты настоящего волка, с которого он срисован автором. И вот это правдоподобие уже обязательство автора. Это правдоподобие в том, что волк съедает бабушку, а не бабушка волка, а также в том, что у сказочного волка такие жеострые зубы и острые уши, как и у волка настоящего.
Если в фантастическом романе про путешествия во времени читатель в соответствии с "художественным соглашением" не вправе протестовать против самого факта переселения современника, например, во времена Ивана Грозного, то, когда "попаданца" там угостят чашечкой ароматного кофе, а потом предложат закурить сигарету, читатель имеет полное право возмутиться тем, что автор нарушает оферту. Поскольку вымышленная реальность, которую строит автор, должна конструироваться из фрагментов действительного мира.
Теперь посмотрим, что делает писатель Захар Прилепин в романе "Санькя". Главный герой Саша отслужил в армии, нигде не учился и нигде толком не работал, на протяжении всего повествования много пьет, часто дерется, после чего пьет уже из лужи, грабит людей, участвует в терактах и погромах, а в промежутках ведет высокоинтеллектуальные беседы, в которых выглядит намного более убедительным и образованным, чем его остепененные оппоненты.
Свои мысли и слова, то есть мысли и слова взрослого образованного мужчины, а на момент написания "Саньки" писателю Захару Прилепину был 41 год, за его спиной был филологический факультет Нижегородского университета, Школа публичной политики, несколько изданных книг и годы работы журналистом и главным редактором газеты, вкладывает в уста пацана, недавно пришедшего из армии. Вот один из монологов этого пацана:
- Понимание того, что происходит в России, основывается не на объеме знаний и не на интеллектуальной казуистике, используя которую можно замылить все, что угодно, любой вопрос, а на чувстве родства, которое прорастает в человеке уже, наверное, в детстве, и потом с ним приходится жить, потому, что избавиться от него нельзя. Если чувствуешь, что Россия тебе, как у Блока в стихах, жена, значит, ты именно так к ней и относишься, как к жене. Жена в библейском смысле, к которой надо прилепиться, с которой ты повенчан и будешь жить до смерти. Блок это гениально понял – о жене. Мать – это другое – от матерей уходят. И дети другое – они улетают в определенный момент, как ангелы, которых ты взрастил. А жена – это непреложно. Жена – та, которую ты принимаешь. Не исследуешь ее, не рассматриваешь с интересом или с неприязнью: кто ты такая, что ты здесь делаешь, нужна ли ты мне, и если нужна – то зачем, но любишь ее, и уже это диктует тебе, как быть. И выбора в этом случае не остается никакого. Неправда, Лёва, когда говорят, что жизнь – это всегда выбор. Иногда выбора нет. Если у тебя любовь – у тебя уже нет выбора. И если у тебя Родина… Здесь так же…
Прошу прощение за длинную цитату, но это еще не самый длинный и "книжный" монолог Саньки.
Оппоненты героического Саньки Тишина, вузовский преподаватель и советник губернатора, выглядят на его фоне просто глупцами, сыплющими бессвязными пошлыми банальностями и не способными понять глубоких мыслей юного погромщика. Эти его оппоненты, либерал Безлетов и державный патриот-государственник Аркадий Сергеевич, - просто картонные силуэты, лишенные всякого содержания. Безжизненные мишени, которые служат только для того, чтобы Санькя отработал по ним ту прилепинскую риторику, которую автор зачем-то вложил в уста главного героя, после чего эти вырезанные из картона фигуры отправляются в небытие, где им самое место.
В романе есть живые люди и эпизоды, в которых автор выполняет условия "художественного соглашения". Но это касается только той второстепенной сюжетной линии, которая связана с деревней и деревенскими жителями. В том главном, что составляет стержень романа, в личности самого Саньки, Прилепин нарушает контракт с читателем, пытается грубо впихнуть в роман свою нацболовскую "революционную" антилиберальную пропаганду. Причем делает это топорно, так что швы торчат.
Хороший писатель не должен втюхивать "мораль своей басни" читателю прямым текстом. Для этого есть публицистика. Захар Прилепин весьма посредственный писатель. Да к тому же еще антисемит и сталинист. В наше время это скорее всего взаимосвязанные характеристики.
! Орфография и стилистика автора сохранены
